Стихи саша черный
Решение: "Истребление!.. Таня , а «Юнкер Шмидт, честнОе слово, лето возвратится! Постановлением суда издание приостановлено.
Первая публикация относится к г. В г. Во время первой мировой войны был солдатом при полевом лазарете. Здесь некоторое время был издателем, выпускал книги русских классиков для детей. В течение нескольких лет С. Черный был домашним учителем детей писателя Л. С г. В последние годы жизни перебрался в маленький провансальский городок, где и умер от сердечного приступа после того, как принял участие в тушении пожара. Черному принадлежат также книги прозы, драматические произведения и переводы. Много писал для детей.
Книга 1-я. Новое, дополненное издание" Берлин, ; "Сатиры и лирика. Книги 2-я и 3-я. Новое, дополненное издание" Берлин, ; "Жажда" Берлин, ; "Сон профессора Патрашкина" Берлин, ; а также несколько книг стихов для детей и книга переводов из Л. Голос обывателя. Лойола Игнатий [? Гессена, В. Набокова и А. Каминки с по г. Издавал ее А. Я взираю на них с сожалением, И невольно мне страшно за них: Как живете вы так, без правительства, Без участков и без податей?
Есть у вас или нет право жительства? Как без метрик растите детей? Как воюете без дипломатии, Без реляций, гранат и штыков, Вырывая у собственной братии Пух и перья из бойких хвостов? Кто внедряет в вас всех просвещение И основы моралей родных? Кто за скверное вас поведение Исключает из списка живых?
Где у вас здесь простые, где знатные? Без одежд вы так пресно равны Где мундиры торжественно-ватные? Где шитье под изгибом спины? Нынче здесь вы, а завтра в Швейцарии, Без прописки и без паспортов Распеваете вольные арии Миллионом незамкнутых ртов Искрошил воробьям я с полбублика, Встал с крыльца и тревожно вздохнул: Это даже, увы, не республика, А анархии дикий разгул!
Лихими дворянами В корне зло решено ведь пресечь - Не сравняли бы вас с хулиганами И не стали б безжалостно сечь!
Проект Привилегия не заявлена На каждую новую книжку по этике Приходятся тысячи новых орудий.
Что Марсу при свете такой арифметики Узоры людских словоблудий? Долой сентименты!
Но Марс тоже терпит порой затруднения: Пуль много, а хлеб с каждым днем все дороже. Нельзя ж на войне, умирая в сражении, Глодать барабанные кожи. Заботы господ интендантских чиновников? Но эти ведь заняты больше собою. Нет хлеба, нет мяса, - ищите виновников, Сползаясь к котлам после боя Пусть сгинут тупые подрядчики-гадины!
О Марс! Покосись лишь железною бровью: В полях твоих груды отборной говядины Дымятся горячею кровью Свистит и лохматит больные кусты, У хмурых грачей раздувает хвосты, Гнет клены в покорные дуги: Взлетают иззябшие листья снопом, И в небе бездонном, и в небе слепом Мелькают, как дикие птицы.
Метутся безумные волосы ив: В малиннике дикий предсмертный извив, Дождь мечет жужжащие спицы. За тучами бурый закат без румян. На клумбе дрожит одинокий бурьян. Стекло дребезжит и трепещет. Но странно: Из сада, где буря и мгла, Вдруг тихая бодрость мне в душу вплыла И в сердце задумчиво плещет. Под низкий, несдержанный яростный гуд, Как рыцари, смелые клятвы встают, И дали все шире и шире: Знакомые книги мерцают вдоль стен, Вчерашние дни, как бессмысленный плен.
Как старые, ржавые гири. Примечание Современник. Сохранился автограф стихотворения, где оно включено как 3-е, заключительное в цикл "Осенний день". В рукописи имеется разночтение ст. Второе издание Л. Слишком много Вопль Дерзкая задача Верх лояльности, или От великого до смешного только один шаг Стилизованный осел. Ария для безголосых Опять Литература и критика Из Sinngedichte Людвига Фульда : 1. Разговор на могиле 3. Перед началом думских игр. Беспартийная элегия Этюд Дурак без примеси Во имя чего?
Слишком много безразличных, Опустившихся, безличных, С отупевшими сердцами, С деревянными мозгами, - Слишком много Слишком много паразитов, Изуверов, иезуитов, Патриотов-волкодавов, Исполнителей-удавов, - Слишком много Слишком много терпеливых, Растерявшихся, трусливых, Полувзглядов, полумнений, Бесконечных точек зрений, - Слишком много Слишком много слуг лукавых, Крайних правых, жертв кровавых, И растет в душе тревога, Что терпения у бога Слишком много!
Жду с нетерпеньем марта, Когда пахнет навозом прелым, Когда кошки полны азарта. Небо станет лазурней, Лучи булыжник согреют, И в Думе правые дурни, Быть может, чуть-чуть поумнеют.
Всю зиму противное блюдо, Всю зиму протухшая пища: Бездарность пещерного люда С политикой из голенища. Дождемся тепла в апреле, Разбухнут первые почки. В газетных столбцах неужели Опять появятся строчки: "Такой-то осел "выражался", Другой дал два кукиша разом, Председатель очень старался, Чтобы всё сходилось с наказом".
От Питера вплоть до Батума Издергались нервы. Еще бы: Холера - Меньшиков - Дума - Инфлуэнца - голод - сугробы. Плывем в разбитом корыте. И кто нас осудит?
Милюков, голубчик, скажите, Когда же оттепель будет?!. Придя домой, в молчаньи строгом Присел я грузно на кровать И думал: беспристрастным слогом Возможно ль Шварца описать?
Глаза горят Душа на взводе, Рассудок шепчет: "Ерунда", Но я решил - назло природе И начинаю, господа: "Клянусь Гомера "Одиссеей", Свежепросольным огурцом, И нашей русской ахинеей, И Нибелунговым кольцом, Что Шварц пришел поднять науку, Унять гасителей орду И наложить крутую руку На их безмозглую вражду. Он, мудро вняв нужде великой, Прибавит двадцать высших школ, Чтоб свет сиял над черной кликой И побеждал дубовый кол.
Не будем слепнуть больше в шорах! Клянусь - пройдет короткий год, И имя Шварца на заборах Начертит грамотный народ. Эвое, Шварц! Он грек по духу, В спряженьях он собаку съел - Ему ль давать науке плюху И школу ставить под расстрел?
Избави бог! Такого Шварца Сама фортуна нам дала: Он чист, он прям, он тверже кварца, Он в битве с тьмой смелей орла Мы с верой ждем его поступков - Земля устала от скотов. И кто за эту веру кубков Поднять в честь Шварца не готов?.. Ликуйте сердцем, педагоги! Желайте Шварцу многих лет! Пред вами новые дороги - Да сгинет тьма!
Да будет свет! Я так устал Клянуся богом, Мне больше нечего сказать Ах, трудно беспристрастным слогом Министра Шварца описать!
Два курьера Из крючков Стыли в пафосе сердитом. Что ж смешного? Демагог Только низко поклонился! По ночам я шатаюсь с распутными, пьяными Феклами По утрам я хожу к докторам. Я волдырь на сиденье прекрасной российской словесности, Разрази меня гром на четыреста восемь частей! Оголюсь и добьюсь скандалезно-всемирной известности, И усядусь, как нищий-слепец, на распутье путей.
Я люблю апельсины и всё, что случайно рифмуется, У меня темперамент макаки и нервы как сталь. Пусть любой старомодник из зависти злится и дуется И вопит: "Не поэзия - шваль!
Я прыщ на извечном сиденье поэзии, Глянцевито-багровый, напевно-коралловый прыщ, Прыщ с головкой белее несказанно-жженой магнезии, И галантно-развязно-манерно-изломанный хлыщ. Ах, словесные, тонкие-звонкие фокусы-покусы! Заклюю, забрыкаю, за локоть себя укушу. Кто не понял - невежда. К нечистому! Презираю толпу. Попишу, попишу Попишу животом, и ноздрей, и ногами, и пятками. Двухкопеечным мыслям придам сумасшедший размах, Зарифмую всё это для стиля яичными смятками И пойду по панели, пойду на бесстыжих руках Опять, перестроив и душу и тело Цветочки и летнее солнце - увы!
Начало сезона. Ни света, ни красок, Как призраки, носятся тени людей Опять одинаковость сереньких масок От гения до лошадей. По улицам шляется смерть. Проклинает Безрадостный город и жизнь без надежд. С презреньем, зевая, на землю толкает Несчастных, случайных невежд. А рядом духовная смерть свирепеет И сослепу косит, пьяна и сильна.
Всё мало и мало - коса не тупеет, И даль безнадежно черна. Что будет? Опять соберутся Гучковы И мелочи будут, скучая, жевать, А мелочи будут сплетаться в оковы, И их никому не порвать. О, дом сумасшедших, огромный и грязный! К оконным глазницам припал человек: Он видит бесформенный мрак безобразный И в страхе, что это навек, В мучительной жажде надежды и красок Выходит на улицу, ищет людей Как страшно найти одинаковость масок От гения до лошадей!
И только-то? Теперь он меня увенчал - И это, пожалуй, опасно. Венки из его мастерской У глупых в таком предпочтеньи, Что новый подарок такой - И мне уж не будет спасенья В некоторых штатах Северно-Американской республики, на основании точных выводов науки, признали необходимым обезопасить государство не только от преступников, но и от их потомства; там пришли - и это уже практикуется - к кастрации преступников.
Из речи депутата Маркова 2-го 2 марта г. Что можно с Маркова взыскать? Он скорбен головой. Смешно и дико разбирать Его "научный" вой Не он один - кастрат ума, И сердца, и души - Долбит: "Веревка и тюрьма Бей насмерть и души!
Между 2 и 8 марта Позвольте мне над ними порыдать! Они, как девушки среди бродяг вертепа, Краснея и стыдясь, потупят глазки вниз. Молчать нельзя, а говорить нелепо, В сердцах подмок предвыборный девиз. Они - три лебедя а октябристы - раки, "Союзники" же - щуки без зубов Впрягаться ль в воз?
Измажешь только фраки, Натрешь плечо и перепортишь кровь. Три девушки исправят ли ватагу Хозяйских псов, косясь на кабинет? О нет! Сочувственную влагу Я лью в унынии и повторяю: "Нет". А вы, бесстыдники, бездушные кадеты, Зачем послали в Думу "малых сих"? Они чрез месяц исхудают как скелеты И будут ручки кресел грызть своих.
О, лучше б дома пить им чай с лимоном, Мечтать о Лондоне, читать родную "Речь", Чем, оглушаясь хомяковским звоном, Следить за ритмом министерских плеч! Лишь Маклаков порою, как кукушка, Снесет яйцо. Кому - не всё ль равно?..
На днях опять начнется перепалка, И воз вперед не двинется опять Избранников кадет до крупных слез мне жалко - Их раки с щуками потащут с возом вспять. Роем жутких привидений По стенам блуждают тени, Ходит маятник и стуком заполняет тишину За страницею страница - Рот улыбкою кривится, А уста невольно шепчут: "Ай да хлопцы! Ну и ну!.. В самом деле!.. Вот скандал! В неприкрашенной натуре В листовой карикатуре На странице предпоследней сам себя он увидал.
Нигилисты-журналисты, Хулиганы-портретисты!
Вы, бросающие камни, разве вы не без греха? В теплом стеганом халате Безмятежно на кровати Сладко дремлет обыватель, обрастая шерстью мха. В глубине его алькова Поясной портрет Баркова, Под рукой на этажерке пестрых книг солидный ряд: Сонник с ярмарки ирбитской, Десять книг madame Вербицкой И великий, многоликий, неизменный сыщик Нат!..
Вновь скрипит матрас пружинный И с усмешкою змеиной Он с постели, возмущенный, огорченный, злобный, встал И на корточках, у печки, На вонючей, сальной свечке Жжет, томимый острой местью, сатирический журнал! Рукой небрежной упираясь в талью, Вперяет вдаль надменно-плоский взгляд И, всех иных считая мелкой швалью, Несложно пыжится от головы до пят. Галантный дух помады и ремней Под козырьком всего четыре слова: "Pardon!
Грядет, грядет! По выступам камней Свирепо хляпает тяжелая подкова Пар из ноздрей Ура, ура! Во имя чего уверяют, Что надо кричать: "Рад стараться! Во имя чего заливают Помоями правду и свет?
Ведь малые дети и галки Друг другу давно рассказали, Что в скинии старой - лишь палки Да тухлый, обсосанный рак Без белых штанов с позументом Угасло бы солнце на небе? Мир стал бы без них импотентом? И груши б в садах не росли?.. Быть может, не очень прилично Средь сладкой мелодии храпа С вопросом пристать нетактичным: Во имя, во имя чего? Но я ведь не действую скопом: Мне вдруг захотелось проверить, Считать ли себя мне холопом Иль сыном великой страны Во имя чего так ласкают Союзно-ничтожную падаль?
Во имя чего не желают, Чтоб все научились читать? Во имя чего казнокрады Гурьбою бегут в "патриоты"? Во имя чего как шарады Приходится правду писать? Во имя чего ежечасно Думбадзе плюют на законы?
Во имя чего мы несчастны, Бессильны, бедны и темны?.. Чины из газеты "Россия", Прошу вас, молю вас - скажите Надеюсь, что вы не глухие , Во имя, во имя чего?! Гли, Сазонов, И. Чижик, а также ряд криптонимов: А. Г-ъ, -ъ, С-а Ч-й и др. Родился и Одессе, учился в Житомирской гимназии, не окончив которую поступил на службу в ведомство сборов.
Печататься начал в г. Переехав затем в Петербург, принял участие в сатирических журналах гг. Первый сборник стихов - "Разные мотивы" - был конфискован. Автор, во избежание ареста, дм г. Вернувшись в Россию, стал постоянным сотрудником "Сатирикона". Няня Пушкина. Общее поздравление. Океанская забава. Перед сном. Перед ужином. Песня бойскаутов. Песня ветра. Песня мухи. Песня солнечного луча. Про бычка. Про девочку, которая нашла своего Мишку. Про Катюшу. Про кота. Про пчел. С приятелем. Снежная баба.
Сон профессора Патрашкина. Старший брат. Странный царь. Страшный сон. Теленок сосет. У океана. Храбрый мальчик. Человечек в часах. Что кому нравится. Что ты тискаешь утенка? Чудесный алмаз. Говорят, что Маяковский цитировал его строчки, заходя в общественный транспорт, потому что по-другому "свести" Сашу и народ не получалось: власти боялись острого пера поэта и запрещали изданиям с ним сотрудничать.
Стихотворение "Больному" Черный написал в году. Он переходит на "ты" с читателем, перечисляет все те маленькие радости жизни, которые скрывает черная туча апатии, уверяет, что не все радости еще прожиты, и что периоды депрессии случаются с каждым из нас. Это не повод опускать руки! А в самом конце стихотворение вспоминает два мудрых совета Царя Соломона. Это, пожалуй, одно из самых вдохновляющих и ободряющих стихотворений в творчестве Саши Чёрного. Этот монолог лечит душу эффективней любых антидепрессантов и горячительных напитков.
Поделитесь им с теми, кто, кажется, уже готов сдаться и опустить руки. Есть незримое творчество в каждом мгновенье - B умном слове, в улыбке, в сиянии глаз. Будь творцом! Созидай золотые мгновенья. B каждом дне есть раздумье и пряный экстаз Бесконечно позорно в припадке печали Добровольно исчезнуть, как тень на стекле. Разве Новые Встречи уже отсияли? Разве только собаки живут на земле? Если сам я угрюм, как голландская сажа Улыбнись, улыбнись на сравненье моё!
Так мало здесь чутких и честных Лишь в них оправданье земли. Адресов я не знаю — ищи неизвестных, Как и ты, неподвижно лежащих в пыли. Если лучшие будут бросаться в пролёты, Скиснет мир от бескрылых гиен и тупиц! Полюби безотчётную радость полёта Разверни свою душу до полных границ. Будь женой или мужем, сестрой или братом, Акушеркой, художником, нянькой, врачом, Отдавай — и, дрожа, не тянись за возвратом.
Bce сердца открываются этим ключом. Есть ещё острова одиночества мысли. Будь умён и не бойся на них отдыхать. Там обрывы над тёмной водою нависли - Можешь думать A вопросы Вопросы не знают ответа - Налетят, разожгут и умчатся, как корь. Соломон нам оставил два мудрых совета: Убегай от тоски и c глупцами не спорь. Последние записи: Пoнты первого порядка: купить большую дорогую.. Ирина Дронова. Никогда не была знакома с его творчеством.
Огромное спасибо. Этот стих стоит многих чемоданов всяких философий, которые я в своё время постигала. Макс Стугерон. Жил да был.. То да сё.. Пил да ел.. И всё.. Борис Рыжий. Александр Чернышов. Макс , у Довлатова, из армейских стихов: Жабин был из кулачья, Подхалим и жадина. Схоронили у ручья Показать полностью Николая Жабина. Мой рассказ на этом весь. Нечего рассказывать. Лучше б жил такой, как есть, Николай Аркадьевич. Макс Стугерон ответил Александру. Александр , "чемодан"?..
Вкус в нём нахожу! Александр Чернышов ответил Максу. Макс , не, из писем отцу. Владимир Петров ответил Максу. Макс , сдохнешь ты скоро, ибо такое несчастье как пустая бошка — ничем не исправить, можно только поддерживать — а стационаре.
Владимир Петров ответил Александру. Александр , «На прощанье — ни звука. Граммофон за стеной. В этом мире разлука — лишь прообраз иной.
Ибо врозь, а не подле мало веки смежать вплоть до смерти. И после нам не вместе лежать Ольга Засорина ответила Максу. Макс , нет, это из Козьмы Пруткова, чей образ был придуман братьями Жемчужниковыми и А.
Макс Стугерон ответил Ольге. Ольга , спасибо!.. Леонид Байков ответил Александру. Александр , а вы на земле проживаете, как черви слепые живут, ни сказок про вас не расскажут, ни песен про вас не споют. Марина Прокопчук. Рождение - трудное дело, Ажизнь поскудная шутка. Так добудте себе Хоть сколько любви в промежутке! Ханс Калау, если не ошибаюсь.
